Охота на Крокусе

Оглядываясь назад, я не мог отделаться от мысли, что отельный комплекс на Крокусе, который мы десять минут назад покинули, похож на заведение особого типа. Проще говоря: колючая проволока вокруг, сторожевые вышки, рвы, заполненные вонючей жижей, напоминали мне зону строгого режима.

Федор не страдал подобными ассоциациями, он не оборачивался назад, а угрюмо высматривал местную фауну. Чувствовал я, что хлебнем мы с ним на Крокусе лиха. Да что говорить, я это почувствовал еще тогда, когда он, насмотревшись программ о приключениях туристов на других планетах, заорал: «Летим» и тут же запел походный гимн.

Тем временем машинерия, отдаленно напоминающая земной джип, лихо прыгала по колдобинах, резво удаляясь от островка цивилизации, пускай и похожего на заправскую тюрьму.

Федя, седеющий человек лет пятидесяти пяти с широким открытым лицом, развернулся ко мне вместе с оружием, которое держал в руках:

- Да Ян, кажется, здесь мы славно поохотимся, - замурлыкал Федор, тыча мне винтовкой в грудь, глаза его увлажнились от радости.

Заросли были еще те, ветви сплетались над грунтовкой, лианы барабанили по крыше авто, а по сторонам темень лесная, куда почти не проникали солнечные лучи. Но никаких зверей не было видно. Причин для охотничьего воодушевления Федора я не видел, если не считать того, что его оружие упиралось мне в грудь. Не очень доверяя умению друга обращаться с оружием, я все же позволил себе положиться на разумность винтовки. Не станет же она стрелять, держа на мушке человека.

«Джип» последний раз подпрыгнул, взвизгнул тормозами и остановился, взметнув фонтан черного, как смола грунту.

Федя выпрыгнул с машины прежде, чем наш худющий меднокожий проводник Карр успел произнести хотя бы слово.

- Ура! Да здравствует Крокус! – заорал Федя делая круг почета по поляне перед лесной чащей.

Карр хладнокровно расстрелял животное, пикирующее на возбужденного товарища и, очевидно собиравшееся поприветствовать его по-своему. Размером с голову, оно было похоже не то на огромного комара, не то на пучок стальных дротиков.

- На Крокусе не стоит бегать и кричать, местные хищники реагируют на звук и на движение, - объяснил проводник, хотя мы это слышали уже не впервой.

Я наслаждался удивительным пейзажем, прислушиваясь к звукам леса. Красное ленивое солнце на темно-синем небе и мрачная громада леса, обступившего нас со всех сторон, представляли довольно угрюмую картину. Черная смолянистая земля как после пожара без единой травинки дополняла впечатление.

Федор с проводником распутывали хитроумные снасти и доставали с багажника туши больших животных, вероятно для приманки. Честно говоря, мне даже не хотелось знать, на кого мы будем охотиться, я желал подольше растянуть время, чтобы охота началась попозже.

Вы можете подумать, что я трус, но это совсем не так. Боюсь я не за себя, а за Федю. Он умудряется подвергнуть свою жизнь риску даже на старушке-Земле, находясь в центре большого мегаполиса. А что говорить о необжитой планете, населенной дикими тварями?

Как бы в подтверждение моих слов передо мной возник Федор и, запыхавшись, начал объяснять:

- Мы будем охотиться на воздушного слона: для начала подвесим тушки, чтобы их объели ооксы. Запахи и шум ооксов привлекут слона, тут мы его и подстрелим. – Жизнерадостно заключил Федор.

Тушки взлетали под кроны деревьев и трепетали там, побуждаемые особой упряжью. Вот Карр отправляет уже третью приманку наверх. Федя подготавливает свою сбрую и оглядывается на меня:

- Ян, смотри!

Я смотрю, а Федор стремительно возносится ввысь и начинает трепетать не хуже окорока из крокусианской твари.

Я вскакиваю и метаюсь по поляне, Карр то поднимает оружие, то опускает, вероятно не совсем понимает, как снять моего товарища, а Федор болтается на высоте пятнадцати метров, подвешенный за ногу, и орет матом.

Из леса слышно непонятный гул, от которого вибрирует даже воздух на поляне.

- Ооксы, - орет Карр и в его глазах я вижу отчаяние.

Ситуация критическая, я не знаю, что делать. Наконец Карр стреляет несколько раз. Федор перестает двигаться, мне кажется, что проводник его подстрелил, и я набрасываюсь на него. Тем временем из леса вылетают черные тучи ооксов и пируют возле дребезжащих тушек.

Федор начинает дергаться, проводник, отбиваясь от меня и брызжа кровавой слюной, кричит Феде:

- Молчи и не шевелись.

Но гул насекомых глушит его слова, черные тучи закрывают от нас Федора. Мы с Карром бессильны что-либо сделать. Мой товарищ беспомощно болтается среди стай ужасных насекомых.

Поляну накрывает тень, я удивленно вскидываю голову вверх, поскольку до сих пор туч на Крокусе не наблюдал. Карр подсказывает мне, что и это не туча, а как раз искомый воздушный слон. Вверху кроме черноты ничего не видно. Потому о самом слоне сказать что-либо определенное невозможно. Можно только представить себе его истинные размеры и надеяться, что он не упадет на наши головы.

Неожиданно сверху начинает падать дурно пахнущая темная жидкость, случайно я попадаю под одну из струй и от ужасного зловония теряю сознание.

Как ни удивительно, меня в сознание приводит Федор.

- О, очнулся, голубчик, - радуется он, и уже громче, видимо обращаясь к проводнику - Порядок!

Федя размазывает мне по лицу зловонную жидкость и у меня опять темнеет в глазах.

- Слабенький ты для приключений, - бормочет Федор, хлопоча возле меня, - ну ничего, приключения-то наши только начинаются. Мы осилим не одну планетку, и будут еще похлеще Крокуса. Закалку получим – будь здоров, - воодушевленно закончил друг.

- Так мы уезжаем? – не понял я.

- Нет, конечно. Какое там! – Замахал руками Федя. - Наш абориген рассказал мне, что километров на сто южнее есть огромное болото с псевдокрокодилами. Говорят, их кожей можно латать даже небольшие пробоины в обшивке корабля! Ты представляешь себе, что это за зверюги?

- Как ты спасся? – прокашлял я.

- А, ерунда, ооксы испугались слона и улетели. А вот псевдокрокодилы…

Дальше я Федю не слушаю.